Жена послушно кивала головой и жалобно смотрела на меня, пока я не покупал круассан, и теперь уже сам жалобно смотрел на жену, чтобы она со мной поделилась. А куда деваться, когда весь месячный бюджет составлял 900 шекелей?

А в мае 1990 года в Израиле был только один фруктовый йогурт – йогурт «Прили». Четырех вкусов: абрикоса, ананаса, черной смородины и клубники. И стоил он 62 агоры. Темной памяти газета «Наша страна», продававшаяся за углом от центра Не Той Фани Каплан, где мы учили иврит, стоила 50 агорот. Горячий круассан с шоколадом в булочной там же – 70. «Это же три с половиной шекеля в неделю, – втолковывал я жене. – Целых четырнадцать шекелей в месяц. Нам это не по карману!» Жена послушно кивала головой и жалобно смотрела на меня, пока я не покупал круассан, и теперь уже сам жалобно смотрел на жену, чтобы она со мной поделилась. А куда деваться, когда весь месячный бюджет составлял 900 шекелей? «Прили» – 62 агоры, пачка замороженных соевых шницелей – 9.90, макароны – 2 шекеля, литр уникального малинового сиропа – 8 шекелей.

Уникальность сиропа заключалась в том, что он не растворялся в воде, а оседал на дне стакана, но если кто-нибудь посмеет утверждать, что соевый шницель с макаронами, половинкой помидора и стаканом непрерывно перемешиваемого ложечкой коктейля «вода-сироп» – это плохой обед, то я страшно обижусь. Тем более что на десерт торжественно выдавался йогурт «Прили» за 62 агоры. Шесть дней в неделю йогурт съедался честно пополам, а в субботу каждому из нас доставался целый «Прили». Итого, восемь йогуртов в неделю.

Когда йогурты, макароны и шницели заканчивались, я шел в магазин. Живя на 900 шекелей, на еду я мог потратить 500. В месяц. 125 в неделю. 80 – на супермаркет, 20 – на базар, 25 – на магазин «Братья Марсель», где продавались вкуснейшие некошерные колбасы из низкой говядины. Утром – бутерброд и иврит, днем шницель с макаронами и зубрежка медицины, вечером – фрукт и чай с лимонными или шоколадными вафлями, в зависимости от того, на какие из них была скидка в ту неделю. Больше организму не дозволялось ничего. Баста! А то ведь он такой: купишь ему торт, так он туфли мокасины за 70 шекелей потребует, а где такие деньги взять?

Это уже потом, став санитаром в доме для престарелых, я мог пообедать, как и подобает буржуину-миллионщику – порцией фалафеля, от которой я откусывал по маленькому кусочку, чтобы тут же набить освободившееся в пите место бесплатными салатами. Ел я, разумеется, всухомятку, ибо кто же это может позволить себе банку колы чуть ли не по цене самого фалафеля?! Но всё это произойдет в светлом будущем, а пока «500 шекелей в месяц – и приятного аппетита, понимаешь?» – спрашивал я жену, и она понимала.

Сегодня моя жена оставляет в супермаркете 500 шекелей каждую пятницу и всё равно забывает купить половину того, что собиралась, зато покупает три четверти того, что не собиралась, но пусть лежит. Среди ее покупок есть великолепные суперйогурты «Даноне» и «Мюллер» самых невероятных и экзотических вкусов: от «киви-абрикос-хурма со сливками» до «манго-груша-ежевика с касанием арбуза». Но все эти недешевые йогурты не так вкусны мне в 2013-м году, как был вкусен 62-агоротовый «Прили» в 90-м. Может, поэтому жена покупает их только для себя. А для меня – всё остальное. Она вываливает десяток пакетов на стол, и мы устраиваем пятничный дневной перекусон: что-то среднее между французским бистро и испанскими тапас.

- Отличный рокфор, – говорю я жене. – Сколько стоит?

- Не знаю, – отвечает она. – Но ты же его любишь, я и взяла тебе 200 граммов.

- Люблю, – подтверждаю я и укоризненно гляжу на пузо: мол, смотри, какими я тебя вкусными вещами кормлю, а ты растешь. – А бастурма почем?

- Не помню, – говорит жена. – Кажется, около ста шекелей за килограмм. А что, ты решил экономить на еде?

Я не решил экономить на еде. Я просто никак не могу забыть, что йогурт «Прили» в 90-м году стоил 62 агоры…

Источник: izrus.co.il